Были сборы недолги, От Кубани до Волги Мы коней поднимали в поход. Сколько в жизни было интересного, а детям рассказать нечего... Сборы были недолгими. Чуть больше месяца – и ты лейтенант запаса. Дело обещало быть недолгим и веселым. Вот только, запланированные студентами (курсантами) на основе опыта старших товарищей развлечения, как-то: подкидывание УчЯДГ (учебная ядовито-дымная граната) в палатку со спящими офицерами; извещающие конец перекура броски взрывпакетов во вкопанную в курилке и наполовину заполненную окурками бочку с водой; стрельба в карауле по не отозвавшимся на уставное "стойстрелятьбуду" козам; ночные заплывы через небольшую, но глубокую старицу Волги в соседнее женское общежитие; поиск утерянного штык-ножа в выгребной яме сортира; подмена ремня майора Л-ина, сшитого из двух обычных, на такой же, но сшитый из пяти; извлечение из сортира упомянутого майора Л-ина, проломившего подпиленные доски своим весом и т. п. были пресечены вводной лекцией зав. каф. полковника К-ва еще на Ярославском вокзале. "Каким, оказывается, наивным людям Родина собиралась доверить почетное звание офицера запаса"©. Руководство вооруженных сил, в лице офицеров кафедры, имело свои виды на наше времяпровождение: занятия в соответствии с учебным планом. И все. А вот за выше перечисленные, невинные забавы нам были обещаны "кары небесные": наряды, "губа" и продление сборов в виде двухгодичной службы. Нельзя, конечно сказать, что нас испугало такое напутствие – как показала практика советского (российского) солдата запугать трудно. Просто развлечение образовалось само собой на первой же неделе. Дизентерия. Она прокралась в наш "учебно-партизанский" батальон войск РХБЗ незамеченной на фоне всеобщей диареи, вызванной сменой привычного рациона и рыбными консервами 57 года выпуска. Первые 20 человек были приняты городской больничкой. От дальнейшего приема "пострадавших" больница отказалась ввиду своей малоразмерности. Но армия есть армия. Решения принимаются быстро, а исполняются еще быстрее. На территории лагеря в течении суток были развернуто и обнесено колючкой несколько больших палаток – и "госпиталь" готов. Осталось только вкопать столбик с надписью "карантин". На следующие сутки, офицерским составом, на основе медицинских знаний, было принято решение об организации для "обделавшихся" военнослужащих отдельного туалета. Ну, это еще проще – яма, несколько крепких досок поперек и никаких проблем, главное соблюсти необходимые расстояния – от лагеря в сторону окраины города 250 метров и столько же от города в сторону лагеря. Решено было и что делать с еще здоровым личным составом. Обеззараживать. Территория, палатки, обмундирование и частично сам личный состав были обильно опрысканы суспензией ДТСГК (куда там хлорной извести). Всем выданы основные солдатские наборы - "кружкаложкакотелок". Установлен порядок приема пищи: зайти в столовую и установить на столе, выданный набор, для орошения упомянутой суспензией; выйти из столовой; закатать рукава; вымыть руки; окунуть руки по локоть в раствор ДТСГК; с открытым ртом, держа руки "на весу", подойти к двери столовой и получить в него (рот) от установленного там прапорщика 8 таблеток с интересным названием "бактериофаГ"; показать прапору язык (в доказательство, что таблетки проглочены); зайти в столовую; выплеснуть из котелка и кружки остатки хлорки; получить свою порцию и быстро есть, чтобы не стошнило; выйти из столовой, загрузить "кружкуложкукотелок" в камеру АГВ-3 (автодегазационная станция); получить набор обратно и идти продолжать занятия. С едой покончено. Но в уставе написано, что военнослужащих мало кормить – их надо еще изредка мыть. Городская баня для нас закрылась по причине, обозначенной ее директором: "Нах.. , мне нужны эти засранцы". Химические войска и эту проблему решили. В чистом поле, на расстояние 500 метров от окраины города, разворачивается пункт "дегазации" в составе пяти АРС-12, трех ДДА-53 (дезинфекционно-душевая автомашина), двух АГВ-3 – полевой душ в работе. И триста голых мужиков сверкают отмытыми задницами на радость местного населения. В какой машине не помню, есть еще складывающаяся гармошкой, узкая (около метра) и длинная (метров пять) палатка для тепловой дегазации-дезинфекции "химиков" пароаммиачной смесью. В мирное время в палатку через брезентовый рукав от АГВ-3 подается водяной пар – вот вам неплохая баня. Вот только, заехавший, посмотреть, на помывку личного состава батальона, местный дивизионный полковник пенял, нашим офицерам, что вверенный им коллектив курсантов, слишком громко матерится: - "Тоже мне, интеллигенция, бл...". Зря он полез в эту баню, ой зря. Паропровод был демонтирован, смазан изнутри небольшим количеством солидола и установлен на место. Любой извозчик позавидовал бы, глубине знаний "отсолидоленного" и переливающегося всеми цветами радуги и оттенками мата полковника. Вы не подумайте, что наш батальон только тем и занимался, что болел, ел и мылся. Занятия по превращению студентов в офицеров шли своим чередом. Обещание, данное зав. кафедрой, уложить два года службы в один месяц выполнялось по мере его, далеко не слабых, сил. И последнее. Военный человек отличается от штатского тем, что поет. Поет хором и в местах совершенно для этого не предназначенных. Пользуясь, случаем хотел спросить. Не кажется ли господам офицерам, что "пять нарядов" слишком жесткое наказание за песню на вечерней поверке: "Какая нах.. вера в человека, какая нах.. может быть любовь..."? Даже в советское время. P.S. А ремень майору Л-ину мы подменили.